Крупнейшее производство шампиньонов в Татарстане — IGS Agro — было открыто в 2019 году. Сегодня компания является не только региональным лидером по объемам, но и федеральным по урожаю с одного квадратного метра. Однако вскоре после запуска производства компания столкнулась с проблемой — заражение зеленой плесенью, после которой, по статистике, закрываются 98% аналогичных предприятий. Гендиректор IGS Agro Азат Шайдуллин рассказал «Агроинвестору», как удалось восстановить предприятие и вывести его за пределы проектной мощности, несмотря на все сложности, связанные еще и с колоссальным ростом производства грибов в России, а также санкциями. — Расскажите об истории предприятия и с какими сложностями вам пришлось столкнуться? — Строительство комплекса в ОЭЗ «Алабуга» началось в 2016 году. В какой-то момент финансирование от банка было полностью приостановлено на восемь месяцев из-за постановления правительства, согласно которому недавно открытые компании не являются сельхозпроизводителями, поскольку они пока ничего не производят. Позже было принято новое постановление, исправляющее эту коллизию, и строительство продолжилось. Оно было завершено в 2019 году. Изначально мощность первой очереди составляла 3,6 тыс. т грибов в год. Тогда хотелось скорее начать выращивать грибы, делать первые шаги и первые ошибки (их обычно больше, чем правильных решений, но главное, чтобы масштаб вторых превалировал над первыми), поэтому запускались мы без компостного производства. Первые два-три месяца привозили его из Голландии, потом нашли немного дешевле, в Польше, и это было нашим самым большим упущением: нам продали компост, зараженный зеленой плесенью. Чтобы помочь решить проблему на наше производство приезжало много технологов из разных стран — Франции, Италии, Голландии, Польши, и один из них сказал, что такой штамм зеленой плесени в России не встречается, он есть только в Европе. Мы перепробовали все, чтобы избавиться от нее, и эти изменения были шагами на пути к снижению общего фона заражения. Большинство технологов высказывали общую точку зрения и предлагали определенные изменения, но мы их не вносили, так как они требовали серьезных инвестиций. Однако в итоге это мнение европейских специалистов оказалось ошибочным. Позже технолог, работающий на крупном китайском предприятия (он уже был наслышан о нашей проблеме), прилетел к нам, дал свои рекомендации: мы полностью по новой пересобрали оборудование на первой фазе производства компоста. Тогда мне говорили, что для такой работы потребуется месяц, но у нас было только 48 часов. В итоге мы успели все сделать за двое суток, соблюдая и перевыполняя нормы безопасности. У нас получилось, потому что не опускали руки. Я, команда — мы жили здесь, не поднимая головы искали решение проблемы, на которую ушло два года. По статистике, после таких заражений продолжают работать только 2% предприятий, и мы в их числе. Наверное, тут способствовала и удача — мы нашли нужного специалиста. — Трудности преодолены, а какие у компании сейчас планы по развитию? — Планируем построить вторую очередь. Проектирование уже завершено. Во второй очереди мы будем делать другую модификацию: ранее мы использовали камеры для выращивания грибов по 560 кв. м, но потом увеличили их до 590 кв. м — добавили стеллажи, однако есть некий стандарт — 960 кв. м, и он более экономически целесообразный. Под такую модификацию и готов проект, его мощность, если мы также будем работать на двух волнах урожая (столько раз компания использует один компост), составит 8,2 тыс. т. В общей сложности производство превысит 13 тыс. т в год. У нас есть цели по достижению результатов внутри компании. Изначально мощность первой очереди составляла 3,6 тыс. т грибов в год, но после заражения зеленой плесенью мы, если перевести в годовой объем, производили не более 1 тыс. т. Были месяцы с объемом в 50-60 т. Но, пройдя все испытания, мы стали еще более сильными. В прошлом году я дал сотрудникам такой ориентир: если достигнем производства в 400 т, а тогда мы выращивали 250-270 т, то мы начнем строить вторую очередь. Эту отметку мы преодолели, а это значит, что набрали компетенции, которые позволяют думать о будущем, потому что, когда у предприятия есть сложности, нужно быть сфокусированными на них, а не думать о том, как еще что-то строить. Все-таки была уверенность в том, что мы выйдем из ситуации с заражением, и в итоге мы перешагнули отметку в 450 т грибов в месяц, и, по нашей информации, это лучший результат в России по количеству собранного гриба с 1 кв. м. Понятно, что в абсолютном выражении мы не №1, и есть конкуренты с площадью выращивания в четыре-пять раз больше нашей, но в плане урожайности, я думаю, первое место наше. Однако мы понимаем, что еще есть, куда расти и чему обучаться. Тем более, в этом году, по прогнозам, в России ожидается сокращение объемов производства грибов на 9-10% из-за ряда факторов. Во-первых, несколько грибоводческих комплексов приостановили работу на фоне различных сложностей. Эти выбывающие объемы нужно замещать. Во-вторых, потребление грибов растет благодаря тренду на ЗОЖ, несмотря на множество мифов о них. Кроме того, в этом году рынок может столкнуться с тотальной нехваткой соломы — одного из основных ингредиентов для производства компоста. Когда урожайность пшеницы низкая, собирать солому становится сложнее и ее, соответственно, становится меньше. Вторая проблема — нехватка людей для сбора грибов. — По вашему мнению, что больше сдерживает рост потребления культивируемых грибов — цены на них или отсутствие культуры потребления? И что следует делать для дальнейшего роста спроса? — Я считаю, что это связано с низкой осведомленностью о пользе грибов или даже лжеосведомленностью. Не думаю, что цена является определяющим фактором. По-моему, если люди будут более осведомленными, спрос будет расти, и цена от этого только увеличится, потому что предложение ограничено, а такое производство — не станок. Нам, производителям, нужно повышать ценность грибов, но кроме пользы для организма они добавляют любому продукту сочности и вкуса. Были определенные предложения по их популяризации, но заниматься этим нужно всем грибоводческим компаниям вместе. То есть нужны общие усилия, потому что не может один игрок, даже очень крупный, проводить такую маркетинговую активность. Это и несправедливо. Чтобы донести реальную информацию о пользе продукта, способах приготовления, можно использовать и социальные сети — людям удобен контент в формате видео, особенно если речь идет о рецептах. В России до сих пор есть множество мифов, сдерживающих рост спроса: якобы грибы плохо усваиваются, их нельзя есть детям или их сложно готовить. Впрочем, потребление грибов все равно растет. Так, когда мы только задумывались об этом бизнесе в 2015 году, их потребление в России составляло 300 г на человека в год. Сейчас — 1 кг. Но в Европе этот показатель равен 3-4 кг, в Китае — более 13 кг, но там много экзотических грибов. В свое время, когда была активная господдержка грибоводческих компаний (после введения продэмбарго в 2014 году), их создавалось довольно много, и предложение сильно превышало спрос. Сегодня они примерно равны — около 140 тыс. т в год. Дальше спрос будет расти за счет тренда на ЗОЖ, в то время как производство грибов, как мы считаем, скорее всего, будет сокращаться. Это говорит о том, что может произойти новый виток инвестиций. В этой ситуации важно, чтобы Министерство сельского хозяйства России продолжало оказывать поддержку грибоводам, потому что в дальнейшем вновь может сложиться ситуация, когда грибов в стране будет не хватать. Наверное, потребление станет увеличиваться быстрее, чем мы будем строить вторую очередь: оно растет на 5-7% в год. То есть, если сейчас оно составляет 140 тыс. Т, то в следующем будет 145-150 тыс. т, если не произойдет макроэкономических катаклизмов, из-за которых люди будут делать выбор в пользу чего-то другого. Но в стране, как мы видим, все хорошо, и санкции только способствуют развитию. У нас тоже есть другие проекты в части импортозамещения, которые мы хотели бы реализовать. Поэтому потенциал у страны, инвесторов и производителей — у тех, кто хочет заниматься в реальном секторе экономики — большой. Не благодаря, а вопреки, мы увидим большие позитивные изменения за счет санкций. — Что изменилось в вашей работе после введения санкций? — До их введения мы, в основном, покупали мицелий из-за рубежа. Российский производитель был и раньше, но спросом его продукция особо не пользовалась: во-первых, у европейцев большие маркетинговые вложения, во-вторых, российский мицелий тогда вызывал вопросы из-за недостаточного опыта его применения. Но после введения санкций мы стали первыми, кто начал покупать российский мицелий в больших объемах. Мы поняли, что он достойного качества, и продолжаем работать с этим производителем. Другое сырье тоже отечественное: помет от татарстанских кур, солома тоже наша. Если говорить про оборудование, то у нас компетентная инженерная служба. Плюс, Татарстан — регион промышленный, и здесь есть люди, которые могут изготовить запчасти. Поэтому на нас санкции негативного влияния не оказали. Но при строительстве первой очереди мы использовали голландские компьютерные технологии, систему управления микроклиматом, поэтому нужно решать, чем это оборудование для новых мощностей замещать или как его доставлять. Надеемся, что вопросы будут решены, и новый комплекс будет построен в течение трех лет. — Вы столкнулись с нехваткой персонала? Если да, то как решаете проблему? — Кадровый голод в регионе есть, но у нас достойные зарплата, социальный пакет, предусмотрена и материальная помощь в различных жизненных ситуациях — мы стараемся заботиться о сотрудниках, и сейчас уже находимся в том положении, когда можем их выбирать, чтобы поддерживать дружескую атмосферу в коллективе. — Изменилась ли доходность бизнеса вместе с ростом производства грибов в России? — Конечно. Был год, когда в СМИ вышла статья о том, что все грибные производства России ушли в убыток. Все без исключения — крупные, мелкие, средние. В любом случае перепроизводство негативно отражается на рынке, но компании все равно были не готовы вкладываться в маркетинг, развитие. Это было актуально и тогда, и сегодня. Но зачем тогда было столько строить? Сейчас на рынке пытаются появляться новые игроки, но, я думаю, что это долгий процесс — на данный момент такой бизнес уже сложно начинать и развивать. — Вы выпускаете грибы под собственными торговыми марками сетей. Почему не брендируете свою продукцию? — Есть сегменты, для которых бренд очень важен, а есть те, для которых главное — качество. Наше качество прозрачно: покупатель видит свежий белый гриб в упаковке без конденсата. Это является определяющим фактором — свежесть и внешний вид гриба. — Есть ли планы начать производство экзотических грибов? — На сегодня рынок экзотических грибов в России практически отсутствует. Есть только локальные производители, но мы хотим работать на большом рынке, а шампиньоны — это и самый большой и растущий рынок. Кроме того, у нас есть компетенции в их выращивании, и не хочется смещать фокус своего внимания на мелкую отрасль, которая, с одной стороны, кажется привлекательной — это новые вызовы, но все-таки нужно концентрироваться на том, что получается, и развиваться в этом направлении.